Фото с сайта Theopenasia. net Эксперты Центра стратегических разработок (ЦСР) в докладе «Миграционная политика: диагностика, вызовы, предложения» доложили, что российский рынок труда теряет привлекательность для мигрантов, а без них восполнить сокращение трудоспособного населения страны не получится.

Мол, для привлечения трудовых кадров нужны новые меры миграционной политики — рабочие визы, лотереи грин-карты и контракты для интеграции мигрантов. Но насколько это будет эффективно?

Общественная палата РФ осенью прошлого года озвучила в своем докладе «Ксенофобия, радикализм и преступления на почве ненависти в России 2016 года» следующую информацию: мигрантофобия в стране снизилась на десять процентов. Точнее, уровень страха перед мигрантами упал с 76% в 2014 году до 66% в 2016 году. Невольно задаёшься вопросом, возможно ли подобное в России, разделяющей, наряду с Польшей и Грецией, ступень пьедестала «самых недружелюбных стран»? При этом юридические условия для пребывания мигрантов в России худо-бедно, но улучшаются: вступило в силу соглашение о трудоустройстве граждан Узбекистана, а благодаря соглашениям Евразийского экономического союза приезжие из Киргизии и других стран-членов ЕАЭС чувствуют себя в России довольно уверенно.

Опросы ВЦИОМ свидетельствуют: 62% россиян считают, что мигранты отбирают у них рабочие места, 64% уверены - с мигрантами связан рост уровня преступности. Мы решили спросить у мигрантов, ощущают ли они эту неприязнь местных жителей и что думают по поводу своей работы.

Водители, грузчики…

…У одного из столичных торговых центров рядом с дебаркадером, предназначенным для разгрузки товаров, стоит старенькая «Газель», рядом - двое мужчин, общающихся на ломаном русском. Прерываю разговор просьбой немного рассказать о жизни. Мужчины переглядываются. Тот, что постарше, легко кивает и тянется в бардачок за сигаретой.

- Зовут Азиз, я из Узбекистана. В Москве уже давно, лет двадцать. Водителем работаю,- кивает в сторону «Газели», - товар в магазины вожу, продукты.

- Вы сказали, что давно в Москве. Как к вам относятся москвичи, менялось что-нибудь за эти годы?

- Как относились, так и относятся. Хотя. . . косых взглядов меньше стало, многие в себя погружены. У меня есть друзья - россияне, москвичи, с ними нормальные отношения. Но есть и другие люди…

- Какие?

- Бывает, оскорбляют, обзывают обидно. Внимания стараюсь не обращать, грубости везде хватает. А вот лет пять назад друзей моих на деньги кинули в Питере: за три месяца не заплатили, пятерым. Они стройматериал возили на постройку какой-то высотки, чуть ли не бензин за свой счет покупали. Больше в Россию ни ногой, в Южную Корею и в Эмираты ездят на заработки. Один и вовсе в США теперь - выиграл грин-карту. Говорят, что Россию вспоминают как страшный сон. Сейчас другое всех волнует – деньги, деньги. Главный источник недовольства – их отсутствие.

- Может быть, россияне считают, что вы работу отнимаете?

- Да вы что?! – Азиз искренне хохочет. - Мало кто из москвичей согласится крутить баранку с пяти утра до позднего вечера даже и за большие деньги. Хотя приличную зарплату моя фирма вряд ли себе сможет позволить, скорее уж закроются, еле концы с концами сводят.

- А не хотите уехать в США или в ОАЭ?

- Я до сих пор в Москве потому, что привык, менталитет ведь похож у нас, столько лет в Союзе бок о бок. Да и возраст уже. . . Был бы моложе, может, и поехал куда-нибудь. В Корее и в других странах заключается жесткий договор, в России более человечно, что ли.

- Не хотите навсегда в России остаться?

-Задумывался над этим, но нет, не хочу. У меня дом построен, да и умереть хочется на своей земле, - собеседник отточенным движением бросает в урну окурок. - Извините, ехать пора. Поговорите ещё с тем парнем. Эй, Джамол! - садясь в кабину, кричит он.

Парень в желтой робе подходит смущенно.

- Здравствуйте, - мнется молодой человек, - Джамол.

- Очень приятно. Вы с Азизом земляки?

- Нет, я из Таджикистана.

Становится понятно, почему они разговаривали между собой на русском.

- Сколько вам лет, кем работаете, давно ли в Москве?

- Мне 23. Я грузчик и дворник в магазине, уже три года.

- Домой ездите?

- Каждый год, когда заканчивается патент на работу.

Джамол ведет себя, будто на допросе: тупит взгляд, переминается с ноги на ногу и жалобно посматривает в сторону магазина.

- А я в Узбекистане 15 лет не был.

- Вы из Узбекистана? – парень меняется в лице. - С какого города?

- Бывал в Самарканде, родные там. – Ответ явно нравится.

- Пойдемте в подсобку, чаю попьем, покушаем, - Джамол искренне радуется, - я тоже был в Самарканде, там таджиков очень много, у моей жены тоже родственники там живут.

Подсобкой именуется одно из складских помещений, небольшое, но судя по четырем железным скрипучим кроватям, обитает здесь Джамол не один. В центре довольно чистой комнаты стоит столик, покрытый куском плотного целлофана, на нем чайник с накинутым полотенцем. На электрической плите что-то варится, издавая аромат пряных трав и картофеля.

- Садитесь, пожалуйста, - по-хозяйски распоряжается молодой человек. - Кофе, чай - черный, зеленый?

- Зеленый, пожалуй. Расскажите, Джамол, как вам в Москве живется? Нравится? Никто не обижает?

- Нет, все нормально. Платят вовремя. А Москву я толком и не видел, за все время пару раз только в центр ездил: на Красную площадь и на празднование Курбан Байрама, но тогда все знакомые поехали. Больше здесь сижу.

- Почему?

- Понимаете, я боюсь. Боюсь не то, что побьют, наоборот. Я боксом занимался, а слово «чурка» меня очень раздражает, а еще, когда про маму плохо говорят. Если будет драка, арестуют и посадят, мне нельзя – жена, ребенок. У нас, как принято, вы же знаете, мама – это святое. А здесь на каждом углу «…твою мать». Я понимаю, другие нравы тут, потому и сижу спокойненько, фильмы смотрю, в интернете общаюсь, - кивает он на довольно неплохой ноутбук.

- Ваш?

- Нет, общий. Скинулись вчетвером по три тысячи, купили б/у. Хороший, да?! - парень гордо улыбается.

- Все равно, сидеть безвылазно – не дело.

- А что поделаешь, не отдыхать приехал, а еще полиция кругом. С документами все в порядке, но вдруг подкинут что-нибудь, как в фильмах показывают. Может, в Казахстан попробовать поехать, там, говорят, зарплата выше и к нам отношение ровное, да и к дому поближе. Но пока здесь. Вроде не мешаю никому.

- Русские ни разу к вам не приставали? Драться не лезли?

- Алкаши иногда жизни учат, а так - кому я нужен? Общаюсь в основном с продавцами, да соседями-грузчиками.

- Как думаете, россиянин смог бы работать на вашем месте?

- Это вряд ли. Кто за 18 тысяч пойдет? Целый день на ногах: Джамол, иди туда, Джамол, убери здесь. Без выходных.

- Не хотите в Россию переехать, вроде бы, грин-карт вводят?

- Не знаю пока. Может быть. Если квартиру дадут и патент не надо будет покупать, то можно было бы.

Чай допит. Мы с Джамолом прощаемся, он в приподнятом настроении, и это радует. У него действительно маловато эмоций на рабочем месте. Может, после этого короткого, но задушевного разговора, после интереса к себе он чуть меньше станет бояться.

Но так ли все просто?

Не все мигранты в России чувствуют себя спокойно. Вот что незадолго до своей депортации говорил председатель Общероссийского общественного движения «Таджикские трудовые мигранты» Каромат Шарипов: «Если и стали лучше относиться к приезжим, то только потому, что мигранты покидают Россию. Дискриминация со стороны правоохранительных органов все равно продолжается. Недавно в ТЦ «Москва» охранники сильно избили таджика-грузчика, а нам заявляют, что у него был приступ эпилепсии. Нарушители не наказаны. Зато в тот вечер задержали около тысячи таджиков, якобы шедших на несанкционированный митинг. Разве это не мигрантофобия? Представьте обратную ситуацию: грузчик-таджик избивает охранника? Наверняка грузчик сидел бы в СИЗО. Постоянно встречаюсь с людьми: то зарплату не выдают, то оскорбляют, унижают. В России острая нехватка кадров, необходимо предоставлять приезжим рабочим адекватные условия проживания, юридические услуги, медицинскую помощь. Этого не происходит. В чем заключается улучшение отношения? Нужно рассказывать о проблемах на центральных каналах, громко обсуждать этот вопрос в прессе».

На такие заявления у некоторых россиян давным-давно заготовлен ответ:

Православный активист Сергей резок, категоричен:

- Безусловно, градус накала общественности по отношению к мигрантам снизился. Это связано исключительно с уменьшением числа приезжих, особенно из Азии и Кавказа. Сейчас экономический кризис, а им нужны только деньги, они не собираются работать на Россию с душой, милосердно относиться к нашим старикам. Только и выгадывают, ловчат, смотрят, как кого объегорить. А если не хитрят, не аферистничают по мелочи, то все одно лишь добыть деньги и отправить к себе домой. Их паразитический образ жизни нам тут не нужен, тем более сейчас – в тяжелые времена. С другой стороны, не могу сказать, что совсем уж против обычных трудяг, если они не лезут со своим уставом в чужой монастырь, а занимаются полезной деятельностью на благо нашей страны, пусть даже двор подметают. Про монастырь – не случайно, нет. Видел, как барана на свой праздник режут, на улице. Зачем свои обряды сюда тащат, а? Раньше точка зрения на этот счёт у меня была ещё жёстче, честно. Впрочем, тогда и приезжие вели себя агрессивнее. Сейчас такого не замечаю. То ли попритихли, то ли доходит, что надо учитывать наши традиции, то ли, просто, меньше их становится.

Мигрант мигранту рознь

Чем же угрожает среднестатистическому россиянину многоликая и неоднородная армия мигрантов, раз есть страх, пусть даже убывающий? Конкуренцией за рабочие места? В Москве, если судить по сведениям Росстата, безработица составляет 1,5% трудоспособного населения, в целом по России она балансирует вокруг 5%. Это очень низкий уровень – настолько, что центральные ведомства, ответственные за здоровье экономики и финансовой системы страны, давно указывают на исчерпанные трудовые ресурсы как основную причину малого экономического роста. Очередей на бирже труда давно не наблюдается. Желающие трудоустроиться или дополнительно заработать решают проблему самостоятельно, соглашаясь на серые зарплаты или уходя в тень в качестве индивидуальных предпринимателей. Что касается преступности, то судя по информации портала правовой статистики, принадлежащему генеральной прокуратуре РФ, число правонарушений, совершенных иностранцами, собственно, как и в отношении последних, за последний год снизилось примерно на 13%.

Обращаемся за экспертным мнением к доктору экономических наук, директору Центра исследований постиндустриального общества Владиславу Иноземцеву:

«Я бы не искал сложных причин снижения уровня «мигрантофобии» - их, на мой взгляд, две.

Во-первых, три года, о которых говорится в докладе Общественной палаты - это 2014-2016 гг. , а на них пришлись девальвация, падение уровня жизни и доходов. Соответственно значительная часть мигрантов уехала, на что хорошо указывают данные Росстата по оттоку населения, - и это основная причина. Мигрантов банально стало меньше, и ощущение того, что их число только растет, исчезло, а с ним снизился и уровень «мигрантофобии».

Во-вторых, на эти годы пришлась самая большая волна рассуждений о «русском мире» и о том, что нам нужно с пониманием относиться к проблемам, с которыми сталкиваются соседи. Поток беженцев/мигрантов с Украины впервые за десять лет «разбавил» кавказско-среднеазиатский тип мигранта, и этот фактор также мог поспособствовать снижению отчужденности по мере того как мигрантами оказывались люди славянского этнического типа.

Я думаю, что есть и еще факторы, но эти два - наиболее существенны (если вообще принимать за данность, что уровень «мигрантофобии» действительно сократился)».

Не враги!

…Андрей сидит в небольшой палаточке под вывеской «ремонт часов». Коренастый, крепкий, краснощекий парень уверенно и профессионально орудует отверткой.

- Батарейку в часах замените?

- Нужно посмотреть для начала, что за механизм, тогда видно будет, - буркает, недовольный, что отвлекаю. Но даже в короткой фразе слышен украинский акцент. Дело, как говорится, мастера боится, стоило ему только переключить взгляд на предмет ремонта, как гнев сменил на милость. И пока часы подвергаются чистке и замене источника питания, успеваю узнать, что парень родом из Сум. А в Москве, по его словам, он, кажется, всегда!

- У меня два дома.

- Приобрели жилье?

- Нет, квартиру снимаю. Просто работа у меня здесь, с женой познакомился тоже здесь, хотя, как потом выяснилось, оба сумские, жили на соседних улицах.

- Как у вас отношения с россиянами, не обижают?

- Меня? – переспрашивает Андрей, - да вы что, смеетесь? Из-за Донбасса, что ли? Я в такие разговоры не вступаю, моя хата с краю. Вообще ко мне с придирками не суются, чуют силу, - смеется.

- А вообще, по национальному признаку?

- Хохлом разве что называют, максимум. А я и есть хохол, вон какой вихор на голове от природы! Корни-то, в общем, у нас общие, я так думаю. Русский, украинец, белорус – все в одну церковь ходим, ребятишек крестим. Всегда так было, так и останется. Надеюсь, - помолчал, правда, перед этим словом.

Профессор Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» политик Владимир Рыжков считает:

«Россияне никогда не позиционировали жителей Украины, Беларуси или Молдавии мигрантами в полном смысле этого слова, их просто не видят, не замечают. Они очень похожи на русских - культурой, внешностью, вероисповеданием. А мигрантофобия подразумевает боязнь к чужому, иному. Потому в свое время мигрантами называли и чеченцев с дагестанцами, хотя они – граждане России.

Москва и Санкт-Петербург всегда считались очагами нелюбви к приезжим, поскольку туда в основном и ехали, а начиная с середины 2000-х, проблема еще больше обострилась. Мигрантов в сытые годы, действительно, было очень много.

Отчасти СМИ действительно, но вряд ли намеренно, формировали позицию граждан по гастарбайтерам. А в регионах, например, в Сибири, вопрос мигрантов и вовсе никогда остро не стоял. Это связано с тем, что в центральной части России, по сути, все русские в той или иной степени приезжие, к тому же сложные климатические условия многих отпугивали, ну и не забываем про стойкий характер сибиряков, не привыкших жаловаться.

На самом деле, существует две основные причины снижения уровня мигрантофобии. Первая – мигрантов реально стало меньше после кризиса, начавшегося в 2014 году. Вторая – мигрантофобия связана с тем, что во время кризиса люди ищут причину во враге. Нужен враг, которым можно объяснить свои неурядицы. Многие искали проблему в мигрантах, а сейчас появились Украина, США, НАТО, санкции… Агрессия в значительной степени переключилась на внешние факторы. Тема приезжих на сегодня ушла в тень».

Россия уже не так привлекательна для заработков, как прежде: курс рубля упал, экономическая ситуация ухудшается, к тому же штрафы за нарушение миграционного законодательства все растут. Росстат подсчитал, что за первый квартал 2017 года в Россию прибыло 122,3 тысячи мигрантов, что на 26% меньше, чем за тот же период прошлого года.

Однако Центр стратегических исследований, возглавляемый Алексеем Кудриным, не так давно представил общественности доклад, посвященный миграционной политике РФ на ближайшие 20 лет. И главный посыл документа совпал с тем, что уже долгие годы твердят все специалисты в области миграции и экономики: России нужны мигранты. Население страны уменьшается, потребности растут, а потому необходим ежегодный прирост населения в 250-500 тысяч человек. Мигранты могут помочь в вытягивании российской экономики - и это понимание приходит вместе с принятием неизбежного: россиянам и мигрантам вместе жить и работать. И как выясняется, это не страшно.

Александр Троицкий

Подробнее читайте на fergana.agency ...

68 +