Принудительный труд в Кыргызстане запрещен, но взрослые и дети продолжают оставаться незаконной рабочей силой, работодатели не смотрят на их возможности, смогут ли они проделать какую-либо работу или нет, не соблюдают их права, в частности не оплачивают проделанный труд.

Прогулка по городу может вызвать множество вопросов, как человеку работается на стройплощадке, почему ребенок таскает тяжелую тачку на базаре, он сам или его заставили? По международным документам это работа трудовых инспекторов, они должны заходить в любое закрытое учреждение без проверки и выявлять факты нарушения закона, но всегда есть насущное «но».

Корреспондент «Кабар» поинтересовался у консультанта Международной организации МОТ по юридическим вопросам Кайыргуль Садыбакасовой отражено ли понятие «принудительный труд» в законодательстве КР, и каковы его масштабы в стране.

- Что такое принудительный труд? Кто и в связи, с чем ввел данное понятие?

- Принудительный труд – это антитезис достойному труду, то есть нарушение всех основополагающих прав в сфере труда.

Международная организация труда (МОТ) обозначает данный термин, как всякую работу или службу, требуемую от какого-либо лица под угрозой наказания, если это лицо не предложило услугу добровольно.

Тут мы видим два базовых элемента: это угроза наказания и недобровольность вхождения в трудовые отношения. Говоря о добровольности, следует отметить, что «добровольное вхождение в трудовые отношения» или принцип собственного желания имеется в виду, когда работник свободно вступает в трудовые отношения без обмана, угроз, мошенничества, насилия и свободно покидает эти трудовые отношения, выходит из них без утраты привилегий и различных прав, которые ему присущи.

Понятие «принудительный труд» и запрет на его применение впервые было внесено в 1930 году в Конвенции 29 МОТ, позже конвенция 105 МОТ (1957 года) уже обязала государства упразднить практику применения принудительного труда.

Следует отметить, есть ряд мер исключения из определения «принудительный труд»:

- Работы в силу законов об обязательной военной службе при условии, что такие работы осуществляется, и носят характер чисто военного назначения;

- Работы, осуществляемые по приговору суда. Решение должно быть законным, будет выполняться только под контролем и надзором государственных властей и без права передаваться в распоряжение частных лиц, организаций, общества и тд. ;

- Работа в условиях чрезвычайных обстоятельствах, пожар, наводнение и прочее, как их наличие, так и предположение, что такие обстоятельства могут случиться;

- Мелкие общественные работы, выполняются членами самого коллектива и всего население, либо его представители имеют возможность высказаться о целесообразности проведения таких работ.

Конвенция 105 дополняет 29-ую, определяя элементы, которые носят запрет на применение принудительного труда. Принудительный труд не может использоваться в качестве:

1. Средства политического воздействия или воспитания;

2. Мобилизации рабочей силы для экономического роста страны;

3. Средства поддержания трудовой дисциплины;

4. Средства наказание (за) участие в забастовках;

5. Как элемент дискриминации.

На самом деле вопрос и запрет принудительного труда указан не только в конвенциях МОТ, но и в других документах.

К примеру, Международный акт о гражданских и политических правах, который тоже своими статьями вносит запрет на применение принудительного труда

- С какого времени принудительный труд имеет актуальное значение?

- Вопрос принуждения к труду выносился на международную повестку дня еще в момент вступления в силу вышеупомянутой конвенции 29, то есть примерно в 1930-х годов.

Кыргызстан ратифицировал Конвенции ООН 29 и 105, также как и Акт о гражданских и политических правах еще в 1990-х годах. То есть с этого периода, мы несем полную ответственность за искоренение и недопущение принудительного труда.

- Чем отличается принудительный труд от эксплуатации, рабства и торговли людьми?

- Дебаты по вопросам отличия или схожести этих понятий ведутся давно.

В чем отличие? Во-первых, затрагиваемая нами тема может рассматриваться как результат торговли людьми, где конечная цель трудовая или сексуальная эксплуатация.

Мы должны понимать, что главный элемент рабства – осуществление прав собственности и полномочий прав на человека. Другими словами, использование человека, как вещь, то есть им можно владеть, распоряжаться и другое.

Трудовая эксплуатация, скорее всего нарушение трудовых прав и стандартов, тогда как принудительный – угроза наказания и недобровольность услуг.

Грани очень тонкие, вообще в Кыргызстане нет критериев идентификации принудительного труда, и, получается, отличить упомянутые явления сложно.

- Отражено ли понятие «принудительный труд» в законодательстве КР?

- Отправные нормы закреплены в Конституции, которая вносит запрет на применение принудительного труда. В Трудовом кодексе есть статья 10, запрещающая применение принудительного труда.

Стоит обратиться к тому, как нормы описаны в нашем кодексе. Он гласит, что принудительный труд – принуждение к выполнению работы под угрозой насильственного воздействия, но при этом выпадает основной элемент – добровольность услуг. В этом случае возникает риск, что любой труд, который будет под угрозой наказания, можно считать принудительным, что может привести к разной правоприменительной практике.

Наше законодательство в настоящее время нуждается в совершенствовании, есть много вопросов, которые следует обсуждать вместе с государством, работодателями, профсоюзами, чтобы мы четко понимали, что такое принудительный труд, могли идентифицировать и предложили бы потерпевшим, эффективные меры защиты и восстановления их трудовых прав.

- Обсуждали ли уполномоченные государственные органы вопрос о принудительном труде в Кыргызстане за одним столом?

- Этот вопрос давно актуален, его поднимают время от времени, обсуждают, есть некоторые организации, которые проводят различные фокусные исследования, но опять-таки у нас нет четкого понимания, что такое «принудительный труд» и как отличить его от других явлений. На самом деле это важно, потому что жертвам должны быть предоставлены определенные меры защиты. Во-первых, преступление должно быть доказано, во-вторых, жертве должны восстановить ее права, в том числе компенсировать ущерб.

- Может ли государство сегодня эффективно защищать тех, кто стал жертвой принудительного труда?

- Государство должно это делать, раз мы ратифицировали эти конвенции. Мы должны защищать жертв от принуждения «работодателей», более того не должны допускать в будущем такие практики. Но тут возникает много других вопросов. На самом деле четко конкретизировать тот или иной случай очень сложно, вопрос спорный, так как у нас опять-таки нет критериев идентификации жертв, когда мы можем взять определенный случай и сказать: «Да, это вот является принудительным трудом, а это - трудовой эксплуатацией и тд. ».

Другой вопрос заключается во временных рамках статуса, чтобы восстановить свои права, использовать их, мы должны понять вот что: да, хорошо мы признаем его жертвой, но когда заканчивается статус пострадавшего, когда его право будет восстановлено, и с какого момента мы можем считать, что это закончено. Кто это будет делать? Какой государственный орган будет определять, какой механизм воздействия и прочее.

Надо еще отметить комплекс мер: правовая защита, рамки – бесплатно, не бесплатно, как должно действовать, кто это будет доказывать. Допустим, если принуждение произошло вне территории нашей страны, вопрос реабилитации этих жертв, за чей счет, какими средствами и какой госорган будет за это ответственный, кто будет нести общую координацию?

Также важен вопрос безопасности, потому что данная проблема регулируется законом о защите прав свидетелей, потерпевших и других участников уголовного судопроизводства и он обеспечивает меры защиты тем лицам, которые содействуют раскрытию преступления. В то же время существует рекомендация МОТ 203, которая регламентирует, что вопросы безопасности жертв не должны быть связаны с готовностью потерпевшего сотрудничать с правоохранительными органами. Тут либо надо совершенствовать закон, либо предусмотреть какие-либо другие меры.

- Каковы масштабы принудительного труда в Кыргызстане?

- Масштабы данной проблемы в Кыргызстане очень сложно оценить. Существуют разрозненные данные разных ведомств, которые работают с этим вопросом, но они не анализируют, не аккумулируют в целях построения эффективной политики недопущения или искоренения практик принудительного труда.

Сегодня мы не имеем точных статистических данных, которые бы нам позволили оценить прогресс страны с момента принятия Конвенции и по сегодняшний день насколько мы достигли механизмов реализации документа МОТ.

- В целом, когда возникает риск принудительного труда? И какие группы людей наиболее подвержены, оказаться в нем?

- Неясные и скрытые трудовые отношения всегда являются фактором риска принудительного труда, здесь также важно отметить работников, которые трудятся в неформальной сфере, не имеющих официальные договора. На них не распространяются гарантия, указанная в Трудовом кодексе.

К примеру, женщины, проживающие в селах, работающие на полях, у них зачастую нет трудовых договоров и нет доступа к правовой информации. Когда мы говорим о доступе, это не только физический аспект, это также ясность своих прав.

Помимо этого, в эту группу относятся мигранты, как внутренние, так и внешние. Есть много договоров в рамках ЕАЭС, документов, принятых в рамках СНГ, которые регулируют данный аспект, но в них везде прописана общая дефиниция и она связана с тем, кто признается трудовым мигрантом. Все те, кто работают в неформальных секторах, либо не оформляют свои трудовые отношения, не могут в полной мере воспользоваться теми правами, льготами, которые описаны в настоящих договорах.

К группе риска, также относятся те, кто работают в закрытых учреждениях - ГСИН, воинские части, строительные компании и тд. Например, трудовые инспектора не могут самостоятельно посещать различные учреждения, организации (тюрьмы, строительные площадки, военные учреждения, домашние работы) и посмотреть насколько трудовые права реализуются. Нет фактора внезапности.

Помимо этого, в группу риска входит молодежь.

Конвенция МОТ предполагает искоренение принудительного труда во всех сферах деятельности, вне зависимости признаны ли они государством экономической деятельностью или нет.

И тут мы снова сталкиваемся с противоречием: когда попрошайки или работники коммерческого секса не признаны, как вид экономической деятельности, то как трудовые инспекторы могут их проверить? Хотя эти группы как раз и наиболее уязвимы с точки зрения принуждения.

Список групп риска не ограничен, еще не проводилось широкомасштабных исследований, которые бы выявили точки, где наиболее уязвимые граждане.

- Какова роль трудовых инспекторов? Если они не могут зайти в учреждения то, как они выявляют лиц, подвергшихся принуждению к труду?

- Вопрос злободневный, полномочия трудовых инспекторов очень ограничены. Во-первых, это человеческий ресурс, у них очень ограниченное число инспекторов и их просто физически не хватает охватить все случаи нарушений, как трудовых прав, так и вопросов принуждения к труду. Второе – технические ресурсы. Но самое главное - у них ограничены функциональные обязанности, которые регулируют их деятельность. Инспекторы не могут сделать внеплановую проверку, перед визитом они обязаны уведомить организацию.

- Что такое протокол МОТ 2014 года и что дает его ратификация для Кыргызстана?

- Протокол МОТ 2014 Конвенция 29 – новейший документ в вопросах искоренения и недопущения принудительного труда. Он предполагает обучения, информирование наиболее уязвимых групп, которые могут быть подвержены принуждению к труду. Второе обучение работодателей, нельзя исключать факт, когда нанимающий по своему незнанию может создавать ситуации принудительного труда и при этом не желал таких последствий.

Нужно эффективное законодательство и усиление роли трудовых инспекторов, дать им больше полномочия и рассмотреть механизмы, в том числе защиты и самих инспекторов, они также могут подвергаться насилию, угрозам.

Трудовых мигрантов, работников надо защитить эффективными мерами.

Самое главное это вскрытие первопричин из-за чего возникает ситуация принудительного труда. На самом деле протокол очень хороший документ в том плане, что он предусматривает конкретные меры в реализации. Помимо этого, он предполагает обучение работодателей, нельзя исключать факт, когда нанимающий по своему незнанию может создавать ситуации принудительного труда и при этом не желающих таких последствий.

Нужно эффективное законодательство и усиление роли трудовых инспекторов, необходимо дать им больше полномочий и рассмотреть механизмы, в том числе защиты и самих инспекторов, так как они также могут подвергаться насилию или угрозам.

Мир не стоит на месте, появляются новые виды принуждения к труду, все это надо изучать и делать то законодательство, которое будет отвечать реалиям настоящего времени.

- Как вы думаете, сможет Кыргызстан в ближайшее время принять данный протокол?

- Есть хорошая тенденция к тому, чтобы поднимать вопросы принудительного труда уже на политический уровень, так как у нас есть обязанность по Целям устойчивого развития, где Кыргызстан обязуется до 2030 года обеспечить искоренение практик принудительного труда и торговли людьми.

В этом плане комитет Жогорку Кенеша по социальным вопросам, образования, науки, культуры и здравоохранения в мае этого года провел выездное рабочее совещание по вопросам принудительного труда и вопросам торговли людьми. Тогда МОТ предоставил информацию о данном явлении и как результат, комитет принял решение провести анализ законодательства по вопросам запрета принудительного труда и элементов его воздействия. Вторая повестка дня стояла в необходимости изучения ратификации данного протокола.

Если 25 и 105 Конвенция определяли, что такое принудительный труд, то этот протокол определяет, какие меры государство может разработать, чтобы искоренить и не допустить практику принудительного труда в стране.

Беседовала Тумара Туратбекова

Подробнее читайте на kabar.kg ...

90 +