фото показано с : kabar.kg

Агентство «Кабар» открывает постоянную рубрику Айым KG, в которой женщины, которые достигли успехов в карьере на государственной службе и в других отраслях рассказывают о своей деятельности, семье и отвечают на вопрос что такое быть женщиной руководителем.

Вторая героиня рубрики «Айым KG» председатель Общественного фонда «Эргене» Таалайкуль Сабырбекова. Она стала спасительницей для многих тяжелобольных пациентов, доставая им бесплатные дорогостоящие лекарства из заграницы.

- Расскажите о себе?

- Я родилась и выросла в селе Кочкорка Нарынской области. Визит в поликлинику в 8 классе стал решающим, тогда пришла к мысли, что хочу стать врачом. После окончания школы я успешно поступила в Медицинский институт и закончила кафедру «Фтизиатрии». До того как стать врачом, я не знала всей проблемы борьбы с туберкулезом. На протяжении всей моей деятельности туберкулез остается для меня значимой проблемой. После развала Советского союза в стране были большие проблемы с лекарствами даже с простыми медикаментами, питанием и т. д. Это не могло повлиять на общество. Тогда начали выявляться такие формы заболевания, которые были забыты и считали что это болезни времен второй мировой войны. Туберкулез – это социальная болезнь и она начинает активизироваться, когда население испытывает большой стресс, нужду. Главная моя цель всегда это помогать больным туберкулезом.

Я проработала на кафедре и в отделении фтизиатрии, также помогала фонду «Мээрим», тогда в сотрудничестве с США была большая программа. И в 1997 году в страну прилетела Хиллари Клинтон, мы помогали в организации встречи. С того момента я начала вовлекаться и узнавать, что есть донорская помощь и возможность их привлекать. Я старалась по возможности помогать больным туберкулезом.

- Как пришла идея открыть фонд «Эргене»?

- Вот так с каждым разом я начала вовлекаться в проектные работы и меньше в свою клиническую работу. И мне казалось, что я делаю больше, нежели бы я смотрела каждый день 2 палаты больных. Я думала, что могу принести больше пользы для своей страны. В 2006 году мои коллеги и партнеры, с которыми я до этого работала стали советовать открыть свой фонд. И мы создали фонд «Эргене». Я сама его учредила фонд и начали все с нуля. Первое время мы помогали только пациентам с туберкулезом. Но благодаря моим коллегам из Беларуси я смогла поучаствовать на международной конференции по раку молочной железы. Тогда я узнала о большой проблеме рака груди. И мне тогда захотелось узнать какие масштабы этой проблемы в Кыргызстане. После того, как вернулась с конференции я встретилась с маммологом Индирой Кудайбергеновой нынешним ректором КГМА им. И. Ахунбаева, которая рассказала какие проблемы и как бы было бы хорошо, если как в других странах помогали пациентам. Мы с ней написали проект. В страну нужны были средства на раннюю диагностику рака груди и открытию лабораторию по иммуногистохимии, без которой качественное лечение невозможна. Пришлось очень потрудиться, чтобы найти доноров. У нас порочный круг создался, с одной стороны доноры говорили: ну как бы это не совсем большая проблема, ваша страна не озвучивает как проблему. А когда обращались к чиновникам Минздрава, они говорили: да есть такая проблема, но никто не выделяет на это деньги. И только последние годы к онкологии стали обращать внимание. Бывшие руководители Наццентра онкологии центра буксовали с решением вопросов. Они смотрели 30 женщин бесплатно в этой лаборатории и потом сидели без реактивов. Сейчас ситуация там не изменилась. Но изменилась в отношении того, что кадры уже подготовлены к работе.

- Раньше были выявлены факты как врачи Центра онкологии прописывали пациентам БАДы. К вам обращались такие пациенты?

- Был такой случай онколог-гинеколог и заведующий отделения Центра онкологии Зарема Мамедова прописала пациентке вместо химиотерапии препараты БАДы. После шумихи в прессе ее просто сняли с работы.

Мы посетили в съемном доме одну пациентку, у нее на тот момент были сильные боли. Семья очень бедна жила, семья мигрировала с юга в столицу. Я увидела как она лежит на полу даже кровати не было нормальной. Так они на 45 тыс. сомов купили БАДы. На эту сумму она могла пройти химио и лучевую терапию. По идее этого врача должны были посадить в тюрьму за такие дела. Но комиссия из 45 человек решила ее просто снять. Этот врач прописывала один тот же препарат вагинально, таблетировано и инъекционно. Она оказывается, говорила своим пациентам если ты будешь получать химиотерапию у тебя волосы выпадут и т. д. а я тебе вместо этого вот вылечу. Это же мошенничество.

- Какие проблемы у тяжело больных пациентов в КР?

- В КР у 40% женщин диагностируется поздняя стадия онкологии женских органов, 3 и 4 стадию уже невозможно вылечить. Как раньше в больницах не должны говорить вам уже ничего не поможет, заберите домой. Сейчас после выписки таких пациентов по месту жительства должны встретить и оказывать паллиативную помощь до последнего вздоха, чтобы они не испытывали всех этих симптомов болезни, которые приносят им страдания.

По доступу пациентов, у которых поздняя стадия рака, к обезболивающим очень большие проблемы. В среднем всем больным раком в стране в год необходимо 16 кг морфина. Но, по данным ГСКН, в год мы потребили 570 грамм т. е. у тяжело больных людей колоссальная нехватка обезболивающим. Получается пациенты умирают не получая положенного им лекарства. Они обезболиваются парацетамолами, трамадол и т. д. – это мягкие опиоидные препараты. Но у этих препаратов есть потолочная доз, больше этой дозы нельзя давать, потому, что потом они вызывают побочный эффект. У наших врачей и населения есть опиоидная фобия. Многие думают что это наркотик, но лекарство от боли. Привыкание к морфину бывает очень редко. Врачи, боясь проверок со стороны ГСКН, не назначает морфин нуждающимся.

Мне как то один тяжело больной сказал: «я понимаю, что умираю от рака, я не боюсь умирать, я боюсь боли». У него жена проходила через очереди в больницах и теряла день, пока муж один лежит дома голодный и без ухода.

- Как сложилась ваша семейная жизнь?

- Мы с мужем в браке уже 33 года, у нас троя детей. Дочка замужем и ответственная мать троих детей. Я иногда корю себя, что плохая бабушка, потому, что редко, получается помочь ей с детьми. Но дочь понимает все и поддерживает меня. Сын старший в Германии, встретил свою супругу там, женился, воспитывают сына. Он у нас «скайповый внук». Младший сын учится в университете. Дети не стали медиками, но я надеюсь, что внуки выберут эту профессию. Сейчас старшего внука уговариваю и вовлекаю в медицину.

- Что вас больше вдохновляет и обижает?

- Меня обижает, когда люди называют нас «грантоедами». Мы не берем себе даже зарплату с грантов. Все, что предоставляют доноры, уходят на приобретение препаратов и реактивов.

Я сама по себе депрессивный человек, быстро могу опустить руки перед проблемами. Но слова моих близких и коллег, которые подбадривают и говорят «Ты сможешь. Все же получилось». Это очень вдохновляет. Был случай, когда что-то не шла работа, и я замученная шла с дочкой. Он повернулась и говорит: «Скажи себе, что все получится. Представь, как ты сможешь помочь людям, какое здание будет у фонда и т. д. ». Тогда я это сказала ей, чтобы не расстроить её. Но спустя годы вижу, что все, что она тогда говорила, у меня все получилось.

Беседовала Индира Камчыбекова

Подробнее читайте на kabar.kg ...

119 +