Телепередача «Политэкономия», в рамках которой были обсуждены вопросы Евразийской кооперации в энергетике и два года членства Кыргызстана в ЕАЭС. Ведущий - Кубат Рахимов, участник - Директор Департамента энергетики ЕЭК Леонид Шенец.

К. Рахимов: Гость сегодняшней телепередачи Директор Департамента энергетики Евразийской экономической комиссии Леонид Васильевич Шенец.

Давайте для начала упомянем, что такое Евразийский экономический союз, в целом, и последовательно перейдем к животрепещущим вопросам, связанным с энергетикой.

ЕАЭС был образован в 2015 году. Сначала это была так называемая Таможенная тройка – Россия, Казахстан и Беларусь. После этого, к ней присоединилась Армения и чуть позже Кыргызстан. То есть 12 августа 2015 года Жогорку Кенеш КР ратифицировал вступление КР в Союз и с тех пор, на мой взгляд, это очень важная и, я сказал бы, знаменательная дата для нашей страны.

Конечно, очень многие считают, что это легко и просто вступить в интеграционное объединение, легко и просто получить все выигрыши, быстро и не прикладывая к этому усилия. Однако история показывает, что реальный интеграционный эффект начинает проявлять себя на третий – пятый год вхождения страны в интеграционное объединение.

В нашем случае, мы отмечаем только двухлетие. И при всем этом, это не только мое мнение, но многих экспертов и государственных деятелей, Кыргызстан больше выиграл, нежели чем проиграл. Почему? Потому что мы получили доступ к рынку, общей численностью 182 млн. человек, 4 степени свободы – это рынок труда, товаров, услуг и капиталов. Мы идем последовательно и поэтапно.

В ЕАЭС осталось 60 препятствий, так называемые барьеры, изъятия и ограничения, которые последовательно, усилиями национальных правительств, усилиями Евразийской экономической комиссии, экспертного сообщества, преодолеваются. И на мой взгляд мы имеем очень хорошие перспективы по переходу в стабильное, устойчивое, совместное сосуществование.

Энергетический рынок в нашем интеграционном объединении является особым. Если по ряду позиций действуют общие правила, регламенты, сформированы правила игры, то по многим вопросам, связанным с транспортом, инфраструктурой, энергетикой еще есть определенная этапность. Это заложено в самом Договоре о создании ЕАЭС, это заложено в ряде документов и приложений к этому Договору и хотелось бы на эту тему поговорить с Леонидом Васильевичем более подробно и более детально.

- Почему по некоторым рынкам заложен 2021 год, 2019 или 2025 года? И каким образом формируется единый энергетический рынок ЕАЭС?

Л. Шенец: - Начну с того, что сегодня, наверное, нельзя себе представить развитие экономики любого государства без обеспечения топливно-энергетических ресурсов. От состояния энергетики во многом зависит и развитие других экономик. Это очень важно. В ходе моего выступления в Минэкономике КР, я говорил, что для обеспечения энергетической безопасности каждому государству, во-первых, необходимо иметь топливный ресурс. Второе, для того, чтобы иметь эти ресурсы, необходимо за эти ресурсы рассчитываться своевременно. Поэтому нужны экономические ресурсы. И третье, для того, чтобы использовать эти ресурсы, нужно научиться использовать их эффективно, рационально, с минимальными затратами топлива. Поэтому в рамках Союза и проводится такая большая работа для того, чтобы обеспечить страны-участницы с этими ресурсами.

Вы очень правильно сказали, что в рамках Союза, это 5 республик, это 182,1 млн. человек и я скажу, что при этом вот эти 5 стран располагают запасами природного газа и угля, и это около 20% мировых запасов. Это также приблизительно 70% запасов нефти. Сегодня производство электроэнергии, вырабатываемой в рамках Союза, занимает 5-е место в мире. Это говорит о значимости, о той величине ресурсов, которые мы имеем. Что касается электроэнергии, то мы сегодня также очень много говорили в рамках мероприятия, которое прошло в Минэкономики КР, и я приводил пример, что сегодня установленные мощности в рамках ЕАЭС, страны имеют в объеме, которые значительно превышают их потребность. Но, это если взять в целом в рамках Союза, они имеют профицитные мощности. Но при этом затраты топлива для того, чтобы производить этот ресурс в виде электрической энергии и тепловой, конечно отличаются. Резко отличаются друг от друга.

Скажу, что производство 1 кВатт/час сильно отличается, от 230 гр. кВатт/час до 417,1 гр. То есть, Вы видите и чувствуете то, насколько сегодня энергетика отличается в разных странах Союза даже по затратам на производство 1 кВатт/час. Поэтому создание рынков электроэнергии приведет к тому, что будет активно развиваться биржевая торговля.

Мы провели анализ за 2015-2016 гг. и скажу, что в 2016 году объемы продажи электроэнергии в рамках Союза превысил уровень 2015 года на 24% и составил 7,6 млрд. кВатт/часов. Также в рамках Союза продают энергию за пределы ЕАЭС, и эта энергия превысила более чем 15 млрд. кВатт/часов. Поэтому у нас есть перспектива создавать такой рынок и не только эффективно использовать данный вид ресурса в виде электрической энергии внутри Союза, а также, наверное, в последующем более активными темпами реализовывать данный вид продукции товара за пределами Союза.

- Те цифры, которые Вы назвали, производят впечатление в том, что фактически, Евразийский экономический союз можно смело назвать Евразийским энергетическим союзом. Судя по своему экспортному потенциалу, запасам. Но хотелось бы понять, где мы уже имеем общий рынок по видам топлива, допустим по углю или по газу, или по электроэнергии. Либо когда у нас будут определены вот эти этапы, когда мы действительно эти рынки сформируем?

- Скажу, что сроки создания общих рынков электроэнергии, нефти и газа определены главами государств. Поэтому на сегодня уже проделана определенная работа в этом плане, уже приняты главами государств Концепция формирования общего рынка электроэнергии, Концепция формирования общего рынка газа и Концепция формирования общего рынка нефти и нефтепродуктов. Также принята программа формирования общего рынка электроэнергии. И в рамках выполнения пунктов этой программы уже с 1 июля 2019 года должен заработать рынок электроэнергии. До этого мы должны проделать значительный объем работы по подготовке нормативных актов, которые должны быть приняты странами-участницами Союза. Скажу, что это работа большая и она не простая. И самое главное, что здесь мы должны найти понимание всех сторон для того, чтобы создать этот рынок электроэнергии. Поэтому он заработает с 1 июля 2019 года.

Что касается рынка газа, то как и рынок нефтепродуктов он должен начать работать к 1 января 2025 года. Мы сегодня вместе со сторонами работаем над формированием и созданием программ рынка нефти и нефтепродуктов, и программу формирования общего рынка газа. Мы в завершающей стадии, и думаю, что буквально в ближайшее время последние моменты, которые были не согласованы странами-участницами, мы отработаем, и уже в ближайшее время документ будет внесен на Коллегию ЕЭК для рассмотрения. Потом документ пойдет уже на рассмотрение вице-премьерам и главам государств.

Поэтому мы в этом плане движемся и мы активно работаем. Но скажу, что для того, чтобы выполнить весь объем по формированию общего рынка нефти и нефтепродуктов и газа необходимо проделать огромнейший объем работ по созданию нормативных актов. И только с помощью консолидированной позиции всех стран-участниц Союза нам удастся выполнить те поручения глав государств.

Формируя программы по нефти и газу мы внесли предложение для того, чтобы нам в этом плане активно двигаться. Мы предложили, чтобы стороны приняли такое же активное участие в разработке этих документов. Когда документ разрабатывается всесторонне, учитывая позиции сторон, считаю, что мы сможем продвигаться активнее в этом направлении по созданию рынков нефти, нефтепродуктов и газа.

- То есть получается, что по рынку электроэнергии – это ближайшее обозримое будущее 2019 год, а по остальным позициям аж 2025 год? Я правильно понял?

- Скажу, что понимая важность того, что мы сегодня обсуждали, рынок электроэнергии должен заработать 1 июля 2019 года. И мы понимаем, что производное от электроэнергии – этой составляющей является именно природный газ и в отдельных странах он занимает значительную долю, поэтому и рынок природного газа должен был проходить вместе с электроэнергией. Поэтому сегодня, формируя программу создания общего рынка газа, мы рассматриваем таким образом, чтобы международный договор, который должен быть разработан и принят, вступил в силу раньше. Не к 2025 году, а мы рассчитываем, что он будет принят не позднее 2021 года.

Поэтому мы двигаемся в этом направлении, и я думаю, что у нас потом будет возможность двигаться по отдельным направлениям вперед.

Но тем не менее, скажу, что на сегодняшний день биржевая торговля по природному газу работает, и если сравнить 2015 с 2016 годом, начиная с 2014 года, то сегодня она уже по отношению даже к 2015 году выросла более чем в 2 раза. Если 2,7 млрд. к. м. газа торговалось на бирже в 2015 году, то по итогам прошлого года этот показатель составил 16,8 млрд. То есть темпы растут, и представители биржевой торговли также подтвердили, что 2017 год идет также с более высокими темпами. Это говорит о том, что биржи начинают работать и рынок газа имеет право на жизнь.

- Беларусь и Кыргызстан схожи в отношении рынков газа, отчасти. В том плане, что здесь в Кыргызстане вся система, имеется в виду магистральные, локальные газопроводы перешли российскому «Газпрому». И теперь он у нас называется «Газпром-Кыргызстан». Насколько я знаю в Белоруссии это проходило в два этапа. Сначала было продано 50% «Белтрансгаза», потом вторая половина. Но тут у нас схожесть заканчивается. Как я помню, Беларусь смогла продать всю газотранспортную систему за 5 млрд. долларов США по двум причинам. Если я правильно понимаю. Первое, это то, что мощнейший транзитный канал в Европу, и второе – надлежащее состояние инфраструктуры. В Кыргызстане ситуация с точностью, да наоборот. «Кыргызгаз» был продан за 1 доллар США и где-то порядка 50 млн. долларов США долгов. Ваше мнение по поводу перспектив рынка природного газа как такового? Потому, что нам ряд западных консультантов почему-то упорно навязывает необходимость разработки собственного угля, перехода на возобновляемые источники энергии, имеется в виду не крупные энергостанции, на малые ГЭС, мини-ГЭС, солнечные станции, ветровые и так далее. Вот в отношении газа, что Вы скажете, относительно перспектив?

- Вы отметили схожесть. Но, наверное, скажу, что, во-первых Кыргызстан и Беларусь далеко не схожи по объемам потребления.

Беларусь на сегодняшний потребляет порядка 18,4 млрд. метров кубических газа в год и 200 млн. потребляет Кыргызстан. Отмечу, что конечно же темпы у Кыргызстана будут расти, поскольку сегодня есть большая программа по газификации и уже к 2030 году порядка 400 населенных пунктов будут газифицированы. Это вот отличие в объемах потребления.

Есть еще одно большое отличие в том, что в Белоруссии сегодня природный газ в объемах выработки электроэнергии занимает порядка 95%. Это связано с тем, что после Чернобыльской аварии, которая произошла не по вине белорусов, но белорусская сторона пострадала больше всего. Поэтому, с точки зрения экологических аспектов было принято перевести ряд станций на газ, чтобы экологическая ситуация была разрешена и уменьшились выбросы в атмосферу. Это то, что касается природы потребления природного газа.

Многие, и то, что Вы сказали, отдельные зарубежные компании говорят, что надо переходить на другие виды ресурсов в виде возобновляемых источников энергии. Да, это может быть, это имеет право на существование. Но я скажу, и абсолютно убежден, что в ближайшие несколько десятков лет углеводородное сырье останется основным. Основным лишь только потому, что нельзя заменить станцию, которая работает на газе источником, который работает на возобновляемом источнике энергии.

Нужно понимать, что для промышленных потребителей и потребителей 1 и 2 категории не допускаются перерывы в электроснабжении. Сегодня доля секунд может привести к тому, что остановится и прекратится технологический процесс, особенно в таких отраслях, как промышленность, нефтехимия и так далее. Поэтому углеводородная энергетика останется в ближайшие годы основным.

Да, будут развиваться возобновляемые источники энергии, но скажу, что данный вид энергии не будет занимать 50 или 75%. Какую-то долю может иметь, но нужно понимать, что сегодня возобновляемые источники энергии значительно дороже тех источников, которые работают на обычных видах топлива, о которых мы с Вами говорим.

Что касается, Кыргызстана, то наверное да. Страна имеет водный запас, поэтому создавать и развивать гидроэнергетику, это абсолютно правильно и нужно. Потому, что сегодня стоимость данной энергии говорит сама за себя. Она приемлема по цене и качеству, как для промышленных предприятий, так и для населения.

- Вы отметили очень важный, на мой взгляд, момент, что газ является экологически чистым видом топлива. Поэтому мы коснулись с Вами очень важного вопроса, который называется энергетическая безопасность страны. В данном случае Беларусь пошла очень интересным путем, путем развития атомной генерации. Поэтому было бы очень интересно, чтобы Вы рассказали про Белорусскую атомную станцию, как родилась эта идея и каким образом видится развитие экономики Беларуси, после того, как БелАЭС заработает в полную мощность? Потому, что многие эксперты предрекают избыток электроэнергии, если я правильно понял?

- Скажу, что Вы сами, в принципе ответили на вопрос, о том, почему атомная энергетика развивается в Белоруссии. Во-первых - это необходимо. Я привел пример, что сегодня 95% электроэнергии вырабатывается за счет природного газа. Международными и мировыми экспертами признано, что энергетическая безопасность обеспечена тогда, когда в балансе присутствует несколько видов топлива. Как правило, не менее трех. Как я уже сказал, в Республике Беларусь не менее 95% [на одном виде – прим. «Кабар»], поэтому нужно было искать альтернативный выход из сложившейся ситуации, для того, чтобы не было такой великой доли.

После ввода атомной станции, Беларусь будет потреблять примерно на 5 млрд. кубометров природного газа меньше. Сегодня это где-то 18,5 млрд. , а с вычетом этих 5 млрд. будет уже 14,5 млрд. газа. Это говорит о том, что уже будет обеспечена диверсификация поставок ресурсов для выработки электрической и тепловой энергии. Поэтому сама жизнь подсказала, что нужно искать другие альтернативные варианты.

Касаемо избытка электроэнергии, да я приводил пример, что сегодня в рамках Союза у нас избыток всех установленных мощностей. Поэтому мы создаем рынок электроэнергии, рынок нефти и природного газа, где эта энергия будет представляться коллегам для приобретения. Поэтому рынок будет определять спрос и предложение.

- Если сравнивать с энергетикой Кыргызстана, мы сталкиваемся с тем, что гидроэнергетика все-таки носит сезонный характер, и когда у нас было единая энергетическая система стран Центральной Азии, зимой дефицит покрывался тепловыми станциями наших соседей – Узбекистана и Казахстана. Когда это кольцо разорвалось, получается, что зимой мы вынуждены спускать воду, летом ее не хватает. То есть, мы уже нарушаем какие-то обязательства по подаче воды на оросительные системы стран, расположенных вниз по течению. Поэтому в этом плане, атомная энергия – это большой плюс. Потому, что она может работать вне зависимости от сезона и других вещей, скажем так от режима торга. Что бы Вы порекомендовали своим коллегам-энергетикам из Кыргызстана, зная сегодняшнюю ситуацию в стране? Что развивать, в части в гидроэнергетике - крупные станции, средние, малые ГЭС? Что делать нам с углем, но у нас он бурый, низкокалорийный? Мы импортируем из Казахстана высококалорийный уголь. Еще какие-то у Вас будут рекомендации, как от профессионала?

- Скажу, что в ходе мероприятия в Минэкономики КР мы обсуждали эту тему. Я провел несколько цифр, которые я посмотрел в отчете коллег из Кыргызстана по 2015 году. И я для себя определил, что сегодня есть резервы Кыргызстана. В-первую очередь нужно эффективно заниматься вопросами экономии ресурсов энергосбережения. Мною были приведены несколько примеров, где в этом направлении необходимо двигаться. Мне нужно еще раз взглянуть на те цифры, поскольку это было из отчетов, и возможно будет необходимо что-то еще поменять.

Но в первом приближении я вижу, что нужно развивать и то, что сегодня говорят о том, что в ближайшие годы нужно построить станции такой-то мощности. Первым я сказал бы, что коллеги давайте научимся экономить. Рационально использовать ресурсы. Энергетический кризис, который был в 1973 году он подтолкнул страны к тому, что они начали заниматься вопросами эффективного энергосбережения.

Я сегодня также говорил всем, что нужно посмотреть на то, что на сегодня в рамках Союза мы отстаем в этом плане от других европейских стран. Но, в вопросах энергоэффективности наиболее продвинулась Беларусь. Потому, что при нынешних темпах роста ВВП не увеличили энергопотребление ресурсов, а наоборот даже снижают. Это выстроенная жесткая политика в вопросах энергоэффективнсоти, энергосбережения. Она дала свои результаты.

В начале я уже привел в пример, что в Республике Беларусь 230 гр. на кВатт/час, в Кыргызстане сегодня 417 гр. на кВатт/час. Вот наши резервы. Потери в электрических сетях тоже резко отличаются, поэтому в этом плане необходимо работать.

Но на мероприятии в Минэкономике КР коллеги озвучили, что они прорабатывают вопрос строительства источников и модернизации станций, которые работают на ископаемых видах топлива. И это как задача на ближайшую перспективу, чтобы решить тот недостаток, который Кыргызстан испытывает в электроэнергии. Но я скажу, что мы посмотрим и, возможно, я предложу другие технические решения, которые могут быть применены. И скажу, что сегодня такая программа развития энергетики была озвучена коллегами-энергетиками из КР. Мне надо с ней немного ознакомится и потом проанализировав мы будем рассматривать ее.

- Возвращаясь к теме природного газа. В советские годы Кыргызстан потреблял 2 млрд. кубометров газа, сейчас потребление 200 млн. То есть десятикратное падение за четверть века. Амбициозны планы «Газпрома» по газификации населенных пунктов, по обеспечению газом промышленных предприятий. И сегодня на круглом столе в Минэкономике КР были интересные презентации от Российско-кыргызского фонда развития. По сути это все потенциальные крупные потребители газа. Видите ли Вы риски в том, что мы начнем больше потреблять импортного газа? Либо все-таки использовать свои бурые низкокалорийные угли, но с угрозой экологии?

- Еще раз повторюсь, для того, чтобы обеспечить работу экономики, для обеспечения энергетической безопасности, конечно должно быть несколько видов топлива. Поэтому должен быть баланс и должен быть ресурс, которым вы сегодня располагаете. Тем более, увидев доклад по итогам 2016 года и проанализировал его, я увидел, что в Кыргызстане стоимость 1 тонны условного топлива [составляет] 70-74 доллара США. Это - не большая цена, это низкая стоимость этой условной тонны топлива. Поэтому от собственных ресурсов, наверное, уходить нельзя.

Касаемо затронутой Вами проблемы экологии, то конечно это [использование угля] влияет на экологию. И на сегодня технологии таковы, конечно они стоят средств и они значительно дороже в обслуживании и возможно по сумме они равны с тем источником, который будет строиться, но технологии позволяют утилизировать те выбросы, которые могут быть от этой станции. Поэтому нужно все считать, ложить на бумагу и делать выбор. Поэтому, будет прекрасно, когда в балансе будет несколько видов топлива – гидро, газ, в том числе и собственные ресурсы, которыми сегодня располагает Кыргызстан.

- 20 июля 2017 года в Министерстве экономики КР состоялся круглый стол, посвященный вступлению республики в ЕАЭС. В 2015 году и итогам пребывания за эти не полные 2 года. И как-раз Леонид Васильевич принимал активное участие как модератор и как основной докладчик по энергетическим рынкам наших пяти стран. И хотелось бы Леонида Васильевича отдельно поблагодарить как за участие на круглом столе, так и за участие в нашей сегодняшней передаче.

Спасибо за внимание.

Презентация Создание общих рынков энергетических ресурсов как главный фактор повышения энергетической безопасности государств-членов Евразийского экономического союза

ИАЦ «Кабар»

Подробнее читайте на kabar.kg ...

64 +